Персонажи: Кокуджоджи Дайкаку|(/)Адольф, упоминается Дайкаку/(|)Клаудия
Рейтинг: джен.
Размер: зарисовка
Жанры: чуть-чуть по-ангстим, капельку драмы и ностальгии. Для слэшеров - слэш меджу строк. Для не-слешеров - его там нет.
Описание = Таймлайн: после взрыва дирижабля, до 11 серии.
Дисклеймер: весь укур от GoRA и GoHands, докатилась до таких мыслей из-за них.
Дайкаку приказал забрать тело Адольфа с рухнувшего дирижабля.
Он лежал перед ним, все такой же молодой и красивый.
Лежал так, будто сейчас откроет глаза, потянется и скажет: "Лейтенант? Ну и поседел же ты!".
И улыбнется. Своей глупой, беззащитной и такой мягкой-мягкой улыбкой. Совсем как она.
Дайкаку думал, что все это несправедливо.
После смерти Клаудии он умудрился плавно и неосторожно перевести взгляд на Адольфа.
Взгляд, полный всего того же самого.
И сейчас он снова сидит рядом с телом близкого ему человека.
Кокуджоджи тихо вздохнул, проклиная старость, и взял в руку прядь серебряных волос.
- Ну и зачем ты отрастил такие, дурень? - спросил и только крепче сжал пальцы.
Волосы на ощупь были шелковистыми. Стоило ослабить хватку, как они выскальзывали из рук. Совсем как их владелец.
Другой рукой Дайкаку коснулся щеки друга.
Кожа была молодая и нежная, так что он отпустил по этому поводу только тихое и хриплое "Нечестно" и замолчал.
Шершавые пальцы старой руки мягко скользнули по щеке вверх и повторили очертания бровей.
Тогда, во времена войны, Адольф был похож на Клаудию больше.
Что-то детское, мягкое и женственное сверкало в его жестах, взглядах и улыбках. Что-то трепетно-невинное, делавшее их такими похожими.
Но лицо лежащего перед Золотым Королем человека было мужским. Оно вытянулось, брови легли остро, а не удивленно, как раньше, углы губ были опущены.
Он выглядел взросло, но усталости на лице не было.
Возможно, он не так уж и изменился.
Возможно, он до сих пор рассуждал бы о мире, который должен царить в мире в принципе и между королями в частности.
Возможно, он до сих пор был бы человеком, способным сказать что-то глупое совсем не вовремя и разрушить серьезную ситуацию очередной внезапной выходкой.
Возможно.
Но для этого ему надо было быть живым.
Дайкаку закрыл глаза, нехотя отпуская прядь волос. Смотреть на этого человека ему было очень больно.
Наверное, даже больнее, чем когда-то на его сестру. Казалось, что мир лишился чего-то очень красивого и очень важного.
Казалось, что это непоправимо приведет к страшным последствиям.
Мир Кокуджоджи Дайкаку погрузился в мрак одной ночью, со взрывом дирижабля.
И боль держала его в своих объятиях крепче, чем когда-то мягкие руки шутливо его обнимали.
Крепче и намного дольше.
И именно этого Золотой Король не мог себе простить.